Владимир Жаботинский и российская Анархия

М.А.Бакунин (1814-1876) и П.А.Кропоткин (1842-1921), крупнейшие теоретики анархизма, происходили из дворянского сословия; князь Кропоткин даже, поскольку был из рода Рюриковичей, имел, возможно, больше прав на российский престол, чем Романовы. Тем не менее оба аристократа с ранних лет являлись противниками авторитаризма. Бакунин за участие в революции 1848-1849гг. был дважды приговорен в Европе к смертной казни, в 1851г. выдан Австрией российскому императору Николаю Первому и заключен в тюрьму, - где сидел на цепи, - а в 1857г. сослан в Сибирь на поселение; в 1861г. бежал из ссылки и вернулся в Европу. Князь Кропоткин за антиправительственную деятельность долгое время сидел в кошмарных казематах Петропавловской крепости, откуда – единственный узник за длительный период времени – ухитрился бежать, как и Бакунин – в Европу.

Оба знаменитых анархиста вели в Европе революционную деятельность, оба были категорическими противниками государственнического социализма в марксистском обличии.

* * *

Известно, что Бакунини и Кропоткин называли себя атеистами; идеолог сионизма-ревизионизма Владимир Евгеньевич (Зеев) Жаботинский (1880-1940) также считается, по преимуществу, светским мыслителем. Тем более интересно, что все трое выражали социальные взгляды, весьма напоминавшие принцип коллективной ответственности в классическом библейском иудаизме.

Действительно:

“Даже новые религии... принимали характер возврата к лучшим видам взаимной помощи, практиковавшимся в древнем родовом обществе”; “...то называется хорошим, что полезно для сохранения рода... не для личности,... но непременно для всей расы, всего рода”

(Кропоткин).

“Что же касается конца времен... прихода Мессии, то там нас ожидает рай для каждого отдельного индивидуума, царство великолепной анархии: свободное сочетание и противоборство человеческих устремлений, игра разнообразных сил без подавляющих законов и связывающих ограничений”; “если говорить про “вообще”, то инстинктивным идеалом человека является, конечно, спокойная и безмятежная анархия или, как называли её греки... “власть всех царей”

(Жаботинский).

И, наконец, практически тождественное представление о социальной справедливости:

“Равенство во всем – синоним справедливости. Это и есть анархия”

(Кропоткин);

“Характерное качество ...души – стремление к социальной справедливости”

(Жаботинский).

* * *

Другим важнейшим принципом библейского иудаизма является представление о еврейской религии как о религии радости жизни. Что же говорит князь Кропоткин? - “В основе... проявлений человеческой природы, писал Гюйо (французский философ-анархист. – М.З.), лежит сознание собственной силы. Жизнь, бьющая через край, стремящаяся проявиться”.

Из принципа радости жизни вытекает, что следует избегать мучений и страданий; в связи с этим же Жаботинский писал о необходимости “реального выхода, прекращения политической, экономической и культурной трагедии... миллионов людей”.

Говоря об идеалистах, “аристократах духа”, Кропоткин утверждает принцип “духовной избранности”:

“Но рядом с этими господами (филистерами. – М.З) есть другие люди, постигшие духовные идеалы. Скотская жизнь их не удовлетворяет”.

Жаботинский практически соглашается с русскими анархистами:

* * *

Об общественном устройстве, социальной революции и национально-освободительной борьбе также есть определенное совпадение взглядов Кропоткина и Жаботинского:

“В революции необходимо, чтобы все насущные интересы всего народа были соблюдены, и чтобы её потребности и её стремления к справедливости были удовлетворены”

(Кропоткин);

“Идеал государственности XIX века можно выразить словами “минимум государственности” или, если угодно, “умеренная анархия”... Идея полицейского государства – страшная угроза... Звания “революция” заслуживают лишь восстания освободительного характера”

(Жаботинский).

* * *

Взгляды Кропоткина и Жаботинского на демократию:

“И когда Спенсер предвидит время, когда благо индивида сольется с благом рода, он забывает одно: что если бы оба не были всегда тождественны, самая эволюция животного мира не могла бы свершиться”

Кропоткин;

“Двадцать лет революционной пропаганды никогда не смогли бы вызвать подобное чудо в душе униженного человека. Это сделал “шекель” (членский взнос сионистской организации. – М.З.), сама идея, что бедняк и богач имеют равные права”

(Жаботинский)

Михаил (Мордехай) Зарецкий – израильский писатель-детерминист. Мы полагаем, что публикуемый отрывок из его работы заслуживает интереса в первую очередь потому, что в русскоязычной исторической литературе, равно как и в публицистике, никогда ещё не рассматривался вопрос о потенциальной связи между анархистскими теориями и идеями Жаботинского в принципе.

Жаботинский, особенно в молодые годы, был классическим представителем индивидуализма и являлся – об этом можно сказать откровенно - идеализма проанархической направленности; теории таких мыслителей, как Кропоткин, Таккер, Толстой находили в его душе живейший отклик. При этом необходимо упомянуть, что Жаботинский был сторонником “мирной анархии”, сотрудничества классов в борьбе за улучшение экономического положения масс; революцию как следствие “призыва к топору” от отвергал. В его воспоминаниях сохранились эпизоды встреч автора с активистами анархистских групп в Лондоне в первой четверти ХХ века; Жаботинский, описывая свои споры с ними, пишет о рабочих-анархистах с подчеркнутым уважением.

Симпатия к анархизму, даже в позднейший период жизни и деятельности Жаботинского, когда он являлся уже признанным лидером международного движения сионистов-ревизионистов и врагом сионистов-социалистов, возглавлявшихся в то время Бен-Гурионом, - симпатия эта проявлялась иногда в самых неожиданных формах. Так, именно эмигрантская газета на русском языке, орган сторонников Жаботинского во Франции – “Рассвет” - в 1926-1927гг. взяла на себя задачу публиковать регулярные объективные отчеты о судебном процессе Шалома-Самуила Шварцбарда, анархиста-индивидуалиста, застрелившего в Париже Симона Петлюру в виде мести за еврейские погромы, совершенные армией последнего на Украине, в ходе гражданской войны. Редакция и журналисты “Рассвета” особо подчеркивали анархистскую идеологию обвиняемого, а по вынесении оправдательного приговора – поздравили его в зале суда первыми.

Самым парадоксальным в истории с анархическими симпатиями Жаботинского и его личностью вообще является следующее. В.Е.Жаботинский был виднейшим представителем правого крыла в сионизме, энергично боровшимся с сионистами-социалистами, которые, казалось бы, чисто в идеологическом плане должны были быть ближе к анархистам, чем ревизионисты; при этом неприязнь большей части “левых” сионистов и их вождей к анархистской идеологии, как к идеологии антиавторитаризма, общеизвестна – в то время как симпатии к анархизму со стороны “правых” - ревизионистов – во главе с их вождем совершенно неоспоримы.

Вероятно, нужно отнести эти симпатии и антипатии за счет того, что левый, рабочий сионизм-социализм явно тяготел к тоталитарным тенденциям государственного социализма, живым воплощением которого стал СССР – в то время как правый, ревизионистский сионизм устами его лидера призывал к идеалам антитоталитаризма и демократическому общественному устройству. Тоталитаристские и антитоталитаристские тенденции обоих течений легко проследить по сочинениям двух их главных представителей - оппонентов: Бен-Гуриона и Жаботинского.

В заключение необходимо отметить, что, к сожалению, современные ученики Жаботинского в лице лидеров Ревизионистского движения, выразителем взглядов которого в настоящее время является правящая в Израиле партия Ликуд во главе с Ариэлем Шароном, совершенно предали забвению идеи своего учителя, - а, скорее всего, ничего об этих идеях не знают, да и не хотят знать.

Моше Гончарок,

Иерусалим.